Вот уже около получаса Гил топтался у куска древесины, борющейся за право называться дверью. Ну и какого черта он здесь делает? Ах да… Ему нужны деньги и он с какого-то перепугу решил податься в киношников. А точнее ведущих поэтому черному ящику, так как это самый быстрый способ заработка, как думал Байльшмитд. Дверь перед самым носом альбиноса резко открылась, и оттуда вылетел какой-то рыжий парнишка с криком: «Я лучше сдохну!». На что Гил отреагировал вполне двусмысленно. Сначала он обрадовался тому, что у него меньше соперников. Но потом один таракан в голове подсказал, что наверное парень орал не просто так… Мужской голос с явным гейским акцентом пропел «войдите» и тяжелые армейские сапоги переступили порог…
Увиденная картина Байльшмидта не вдохновила. За письменным столом, который стоял в центре, восседал какой-то мужик, которого и мужиком то назвать можно было с очень большой натяжкой. Это Нечто взглянуло на альбиноса из под своих гламурных очком и прочирикало что-то вроде «садитесь». Гилберт опасливо окинул помещение взглядом, но тут в блондинистую голову закралась мысль о том, Что он Великий и Ужасный, а значит боятся он не должен. Не помогло.
- Дорогуша, вы на кастинг? – этот педик снова окинул взглядом Гила
- Ахха. Гилберт Байльшмитд, если вам интересно. Представляю Пруссию. – Гордо вскинув подбородок, блондин ухмыльнулся. Он Великий и Ужасный, а значит и вести себя будет так же. Хотя это уже в констатации факта не нуждается.
- Лет вам сколько? – очкарик начал что-то небрежно записывать на бумажечке
- Двадцать один год. – Гил нахмурился. Его определенно что-то раздражало в этом кабинете и это не только педик, было что-то еще… Точно! Стены! Они… Розовые!! В красных глазах заносились черти не сулящие ничего хорошего окружающему миру и его обитателям. В это время мужик опять окинул Гила взглядом, шипя следующий вопрос.
- А дружок то, на особей какого пола встает?
Этот вопрос как кувалдой по голове. Безумно хотелось врезать этому ублюдку. Но было почему-то интересно почему тот парень, выбегающий из-за этой двери, орал ту фразу. Гилберт оскалился, явно с трудом сдерживая свои порой такие не послушные руки.
- Я садист с женщинами, но мазохист с мужчинами. Хотя такие педики как ты, мне противны – не сдержался. Теперь альбинос переживал по поводу того возьмут ли его на работу за хамство.
Какие-то вопросы странные для кулинарного шоу…
- Какие у вас предпочтения? Что любите? Что нет? – мужик продолжал задавать свои вопросы абсолютно игнорируя хамство со стороны Байльшмидта. Вследствие чего у блондина появилось полное ощущение того, что надо отсюда по-тихому валить. Ну а поскольку валить по-тихому он не умеет, надо просто валить.
- Я люблю сигареты дождь и шумные компании. Не люблю, когда меня игнорируют. Еще не люблю глупые вопросы и просто ненавижу гламурных педиков.
Сделав вывод, что за еще одно маленькое хамство его уж точно не выгонят парень фыркнул и сплюнул на ковер. Если он таки сорвется и вмажет этому ублюдку, из-за лужи крови этого маленького харчка никто и не заметит. Вся эта ситуация давила на нервы и неустойчивую прусскую психику. Но уши уловили все-таки следующий вопрос…
- Скажи мне пташка моя, Гил, о чем ты мечтаешь? Чего боишься?
- О чем мечтаю? – Гил отошел от своих мыслей и задумался, - заработать денег и уехать куда-нибудь. Далеко… А боюсь… Я боюсь бабочек – альбинос скривился. Он считал омерзительными мордашки этих существ, но в тоже время восхищался ими… Ведь им дан всего один день, а потом из ждет смерть.
Кровь ударила в голову слишком неожиданно, прежде чем Байльшмитд успел проследить за своим базаром. С губ сорвалось… - Ну а еще, я мечтаю прибить тебя, педик…
На такой разворот событий гламурный мужик лишь хмыкнул и проворчал: «приняты. Желаю удачи на проекте.»
Гилберт ошарашено глянул на него – Каком проекте? Разве не шоу?
- Шоу… Проект… Какая разница? В общем, добро пожаловать на Дом2
И вот тут Гил понял, почему орал тот парень…
...Дверь широко распахивается и из нее вылетает блондин с ярко-красными глазами. Снося всех на пути, мужик орет – Ну вас нахер! Я лучше сдохну!!